ОХОТНИК
Когда Ваня объявил жене, что собирается сходить на утиную охоту в гордом одиночестве, без компании, та обеспокоенно спросила — уж не приболел ли её благоверный? Или, может быть, разругался с мужиками в пух и прах? Ваня успокоил её: мол, здоровья хватит ещё не на один десяток лет умеренных злоупотреблений всякими маленькими радостями жизни, с друзьями тоже никаких проблем, просто ему надо немного прийти в себя после очередного общения с тётей Клавой.
Супруга понимающе кивнула: тётя Клава, эта чудесная женщина, могла за пять минут телефонного разговора превратить самого флегматичного собеседника в пышущего паром из ноздрей мизантропа. А Ваня провёл два выходных дня на даче тёткиной подруги (той самой, с которой она ездила в Прагу), занимаясь эксгумацией экологически чистого картофеля и прочими земляными работами: тётка по простоте душевной в упор не видела разницы между добротой и добротой за чей-то счёт. Ваня не имел ничего против дачного хозяйства как такового, но две эти удивительные женщины выплеснули на него весь свой педагогический потенциал. Век учительского стажа на двоих и тактичность идущего на всех парах бронепоезда — Ване срочно требовалось кого-нибудь пристрелить.
Пробираясь вдоль берега заросшего камышом канала, Ваня издалека приметил удобную для стрельбы позицию, но, подойдя поближе, чертыхнулся: место было занято. На расчищенной от тростника полянке, удобно устроившись в складном кресле, сидел пожилой мужчина с удочкой в руках. Он приветливо поздоровался с Ваней, заметил поклёвку, подсёк — и пару секунд спустя уже снимал с крючка какого-то малька-переростка.
-- Тьфу ты, зараза! - с чувством сказал рыбак. - Маркус, иди сюда, тут для тебя кое-что есть!
Из зарослей вынырнул молодой кот-ориентал. Он подцепил рыбу на коготь, подбросил в воздух, поймал двумя лапами на лету, поиграл с добычей ещё минуты три, после чего приступил к трапезе.
-- Дочка оставила погостить, - развёл руками мужик. - Сама уехала на море отдыхать, а этого сплавила мне. Так вдвоём на рыбалку и ходим.
-- Не подавится? - спросил Ваня. - Кости же, чешуя...
-- Это же кот! - отмахнулся мужик. - Не маленький, разберётся. Он у меня уже неделю живёт. Настоящий охотник! Мыши, ящерицы, лягушки, воробьи... Дочь мне тут мешок корма оставила — так он теперь на эти сухари и не смотрит! Вот что значит натюрпродукт! На днях ворону почти поймал... или она его почти склевала, это уж как посмотреть.
-- Дочка-то потом по шее не даст? - улыбнулся Ваня. - За нарушение диеты?
-- Так он же хищник, а не диванная подушка! - отрезал мужик. - Вот и пусть хоть со мной немного оттянется. А ты, гляжу, за утками намылился?
-- Ну да, - ответил Ваня. - Через пару часов свечереет, найду себе местечко да засяду.
-- Садись здесь! - великодушно предложил рыбак. - Мы с Маркусом тебе поможем.
Ваня хотел было повежливее сформулировать, что рыбак с котом пролетающих мимо уток ну никак не приманят, а вовсе даже наоборот, но мужик, прочтя скепсис на ваниной физиономии, тронул его за плечо и показал в сторону зарослей на противоположном берегу, метрах в шести-семи.
-- Там, за камышами, небольшая проплешина с чистой водой, - сказал он. - И утки. Сели с час назад. Заряжай ружьё.
Ваня пожал плечами, но ружьё зарядил.
-- Маркус, кис-кис, иди сюда, мой верный Пятница! - позвал мужик, взял кота на руки и повернулся к Ване. - Щас Маркус их выгонит, а ты бей, как взлетят. Только ему шкуру не продырявь.
Ваня снова пожал плечами, взял ружьё на изготовку и приготовился смотреть, какой же командой можно заставить кота по собственной воле залезть в воду. Всё оказалось намного проще. Мужик размахнулся пошире — и Маркус, оглашая окрестности обсценным кошачьим вариантом гагаринского «Поехали!», взмыл в воздух.
-- Хорошо пошёл! - одобрительно кивнул рыбак. - Готовься.
Описав пологую дугу, кот скрылся в камышах. Прошуршало, плюхнуло, забарахталось — и спустя мгновение из камышей поднялась стайка крайне изумлённых уток. Ваня вскинул ружьё...
За вечер Маркус ещё дважды делал боевые вылеты, и всякий раз успешно: зрелище летящего, машущего когтями и отчаянно матерящегося кота производило на уток, что неосмотрительно садились в том укромном уголке, сильное впечатление. Ваня подбирал битую птицу, кот выбирался на берег, укоризненно глядя на мужиков, и только свежевыловленная рыба немного примиряла его с новым статусом.
Когда уже собрались уходить, Маркус вдруг насторожился, замер — и торпедой ринулся в воду: к берегу подплывала ондатра. Вода словно вскипела. Замелькали лапы, хвосты, на пару секунд и кот, и ондатра скрылись под водой — а потом всё стихло. Мужики кинулись к берегу, но Маркус уже вынырнул и, чихая и отплёвываясь, вышел на сушу. Обернувшись к воде, он пару раз сердито мявкнул вслед ондатре, которая вынырнула у противоположного берега и скрылась в зарослях.
-- Пойдём уж, охотничек! - усмехнулся рыбак. - Ты её завтра доешь, когда вернёмся.
