«Тихо перед бурей» - думал он, сидя на обрывистом берегу небольшой реки, каких много в бескрайней России. Маленькие, но уже грозные свинцовые облака, на горизонте постепенно закрывали и без того слабеющее солнце, которое неуклонно и очень размеренно, как и вся жизнь, клонилось за горизонт. Оставалась на виду лишь алеющая горбушка, испускающая красный, но на удивление успокаивающий и ровный свет. Ночь неуклонно наступала, вот уже не стало видно стволов деревьев в соседнем перелеске, пора было готовить ночлег.
Но как не хотелось вставать после долгой утомительной дороги, он еще рано утром вышел из деревни и вот только к вечеру добрался до одного ему ведомого берега, это место показал ему еще отец, когда только рождался в нем рыболов и охотник. Вот и сейчас, несколько осенних дней, благоприятствовали любимому времяпрепровождению.
Как приятно послушать осенний лес, - думал он – шелест падающей листвы, вот где-то недалеко послышалось хлопанье крыльев. Утки? Нет, скорее тетерева! Да, для кого-то просто лесной шум, а для кого-то музыка.
Порой, простому обывателю бывает не понять, все прелести этой гармоничной, и такой чистой, неподкупной жизни, куда не забралась еще, к счастью рук вездесущей цивилизации. Но как жаль, что не понять! И все бы ничего, если бы от этого терял он сам. Но этот «простой» обыватель, заставляет страдать всех. Так прошлой весной, придя на любимый, показанный еще дедами-старожилами, ток… да, что говорить не было уже тока. Зато были пеньки и груды наваленных веток.
Тут подул ветерок, и на лицо упала первая капля дождя, стало как-то нестерпимо, грустно и обидно, нет, не за себя, хотя, что лукавить и за себя, и за других, за тех кто не видел и не увидит уже никогда этого чудесного места, окруженного некогда высокоствольными елями, пережившими столько поколений и испытавшие на себе варварство наших соотечественников.
Он составил несколько жердин, наподобие шалаша, низкого и приземистого, накинул сверху пленку. Получился нехитрый навес, на который стали падать, первые, неуверенный капели осененного дождя, который еще не мочил, он как бы предвещал, о надвигающемся ненастье.
Еще было время, теплая погода позволяла не разводить большой костер, так что на маленьком хворостяном костерке, пофыркивая, закипал чай. Налитый в кружку, чай источал неповторимый аромат, несколько глотков окончательно сняли усталость с мышц, расслабили и нагнали сон…
Утро встретило осенней прохладой, обильной росой, блестящей на траве под яркими лучами, отдохнувшего солнца. Еще одна кружечка чайка, и в путь. Повисла на плече старенькая, но очень надежная ижевка-горизонталка. В кармане ветровки уже лежали несколько патронов в латунках с дымарем. И все это было не для какого-то пафоса, а именно для души. Сегодняшней целью был рябчик.
До леса было недалеко, метров триста заросшим, некогда сенокосным лугом, болотники блестели от росы. Ноги путались траве, но это не мешало идти, напротив, ноги сами несли к опушке. Пройдя поле он достал манок и засвистел, - никто не откликнулся. Странно?! Пройдя метров двести он, повторил свою попытку, вот где-то в кроне ели, метров за 50-100 послышалось трей-трей-те-те-те-тей. Он сел, и начал манить. Рябчик отзывался, где-то ему начал вторить другой, но пока они не подлетали.
Картинки леса, сменялись картинками жизни. Вот стайка пичужек, весело пересвистываясь, порхает с ветки на ветку, вот белка, еще не одевшаяся в зимнюю шубу, спрыгнула на землю, но стоило только шаркнуть ногой, как она резко повернув свою головку в доли мгновения, вскарабкалась на верхушку ели, как заправский пожарный по лестнице. И снова все на несколько минут замирает, только рябчик вторит манку .
Но стоп уже где-то близко, и точно второй перестав «разговаривать» бежит по опавшей листве на бой с «соперником». Его бег прерывается. Облако дыма рассеивается. Вот он лежит в ярко-желтой листве, яркие, пестрые перья так и светятся на солнце. Эти мгновения много стоят.
Мысли опять сбиваются с охоты на житейские проблемы, на прошедшие дни. Как будто в телевизоре встает перед глазами лицо улыбающегося отца. Стайка бойких птичек прерывает оцепенение своим пересвистом. Начинается новый день, еще многое надо успеть, ведь не так часто вырываешься из несвободы городских стен и остаешься вот так, нет не наедине с собой, а вдвоем, в паре с окружающей нас природой. И нужно ценить каждый такой день. Дай Бог, не последний.
